Жители Луганска: мы были не готовы к таким переменам

Живя два года в оккупации, жители "ЛНР" и "ДНР" с горечью видят и понимают - разница между тем, как было и стало, все более очевидна.

Два года - приличный срок! С того самого лета прошло ровно два года, и ровно столько я живу в Луганске абсолютно новой жизнью, к которой не готовилась и готова не была.<

И принимая решение ехать или оставаться, я совершенно не принимала во внимание, что на фоне внешних изменений со мной будут происходить изменения внутренние, не заметные на первый взгляд.

1. Новая роль. До войны я была очень активная! Моей энергии хватало на несколько работ, встречи с друзьями, путешествия, смелые планы. Я была занята последние лет пять в благотворительных проектах, которые оказывали помощь детским домам и домам для пожилых людей, поздравляли с праздниками людей с ограниченными возможностями и организовывали праздники. Когда что-то происходит с тобой постоянно, к этому привыкаешь и воспринимаешь это как норму. Для меня вполне нормальным была моя насыщенная, яркая жизнь, звонки о помощи и письма благодарности.

Но в одно мгновение я оказалась по другую сторону благотворительности - стала потенциальным получателем помощи. Меня внесли в скрижали и летописи как одинокую мать и мать ребенка до трех лет. Мне принадлежала помощь вместе с инвалидами и одинокими людьми преклонного возраста.

Я начала ходить в социальные службы, чтобы мне налили литр подсолнечного масла в банку с широким горлом и после длинной очереди - выдали продуктовый пакет. И дело не в том, что я могла отказаться от этого, я стала остро нуждаться во всем этом! Ждать помощи! В моей семье начали радоваться банкам тушенки и сахара, примеряемым ботинкам для сына и куртке для меня.

То есть моя новая роль получателя помощи подошла мне, как костюм, который я надела как-то сразу и без примерки. Мне кажется, в жизни должна быть определенная очередность - брать и отдавать, получать и делиться. Пока я и мои соседи стойко выступаем в роли просителей - в каждом доме или старики, или прикованные к постели, или безработные. И вместе со мной все остро радуются половине пачки сахара и горке заварного чая.

2. Время. С конца июля 2014 года из моей жизни начисто исчезла потребность бывать где-то вечерами. С работы меня уволили, сократив весь отдел, и моя жизнь перешла в новое измерение времени - с утра.

Рынок, походы по делам, детская больница. Друзья уехали - повод видеться с ними отпал сам собой. Концертов и, тем более, вечерних концертов у нас нет. Вся культурная жизнь города происходит до 17:00, но оказалось, что это уже как-то не актуально в моей новой жизни, хотя до лета 2014 года мы с друзьями с удовольствием планировали свои походы и поездки, покупали заранее билеты и ждали на гастроли любимых звезд.

За последние два года, выбравшись несколько раз в центр города после 17 часов, я удивилась: людей нет. Магазины закрываются в лучшем случае в 17:00, а те, которые работают дольше, - абсолютно пустые.

В моей новой жизни время стало совсем другим. Мы живем, как до всеобщей электрификации - только в светлое время суток. И еще я стала слышать постоянные разговоры о том, что передвигаться в комендантский час нельзя - задержат, выяснят, кто ты и что...

Мама случайно оказалась в центре города около 23:00 - времени начала комендантского часа. Транспорт, конечно, уже не ходил - он работает только до 19:00, а я пережила невероятный стресс, вызывая ей такси на остановку в центр города и представляя, как она пойдет пешком, если я не смогу найти машину.

3. Прошлое. Стало казаться исключительно счастливым. Поскольку работа, коллеги и карьера сразу перешли в категорию прошлого, все вместе стало казаться лучшим отрезком моей жизни - работа долгие годы в дружном коллективе, где мы были откровенны друг с другом и делились радостями и домашней выпечкой.

До лета 2014 года моя жизнь не была окутана особым флером счастья - это была вполне обычная жизнь, которой живут многие. Мне нравился мой рабочий стол, мои обязанности, мои коллеги, зарплата и командировки. Мне нравилось все, но хотелось чего-то нового, потому что изменений в моей жизни почти не происходило.

И перемены наступили настолько неожиданно, что моя потерянная стабильная жизнь оказалось самым счастливым, а потеря его - огромной потерей, которую я оплакиваю до сих пор. Приходя на работу после отгула, я находила на своем столе пару конфет. Вместе с коллегами мы планировали отпуска, придумывая маршруты. Оказалось, что все это - очень важные составляющие нормальной жизни.

4. Навыки. Покупать товары и билеты через интернет оказалось совершенно не нужным в новой жизни. Как и навыки отправлять посылки и получать их. Привычка поздравлять родственников открытками к праздникам, бросая их в почтовый ящик. Ушли в прошлое еще множество профессиональных умений.

Перевалив за второй год новой жизни, я поймала себя на том, что завидую героям фото из плацкартных вагонов. Я начала все чаще ловить себя на том, что боюсь ехать куда-то, боюсь, что меня обманут или убьют в дороге. У меня появился страх провинциала, который более-менее уверен только у себя дома.

А компенсацией недостающих в моей жизни дорог стал тот же интернет - я начала с упоением смотреть и читать о путешествиях, чья-то насыщенная и яркая жизнь, в котором меняются города, страны, наряды...

Я начала подсматривать за путешествиями незнакомых людей, получая от этого новые и не знакомые до этого удовольствие. Хотя такая компенсация отсутствия собственной нормальной жизни слишком уж похожа на душевный онанизм.

5. Оправдания и объяснения. На протяжении этих двух лет я бесконечно оправдываюсь и объясняю, почему я никуда не поехала и "кисну" в этой "дыре".

Я сдаю тест на свой здравый смысл, который постоянно ставят под сомнение те, кто уехал. Отвечаю на вопрос о том, что магазины у нас работают и разрушено далеко не все, что мы не сидим всю жизнь в подвалах и не поем гимн "республики" круглосуточно.

Но разница между тем, как было и стало, все более очевидна.

Хотя ко всему привыкаешь и еще через два года я, возможно, просто перестану замечать собственные изменения.

Яна Викторова