Незаметной кровь была – красная на красном…

    28 октября, час ночи. День освобождения Украины. Из братских могил выходят воины, строятся в шеренги, за рядом – ряд… Из лесов, полей, болот вереницами потянулись в город погибшие. Только славянская душа способна петь и перед боем и после смерти… Откопай меня, браток, умоляю, милый, Я Мирошенко Сергей, мне окоп – могила. Адресок мой передай в донбасскую сторонку Восемнадцатый квадрат, чёрная воронка.

   Формируются отряды, полки. «Полк не может быть расформирован, если сохранено знамя, если остался хотя бы один боец», - напоминает всем солдатам командир. Он становится впереди колонны с древком знамени Победы. «Шагом …арш!». Медленно, совсем неслышно для живых людей идут погибшие в Великую Отечественную войну. В День освобождения Украины они идут городами, поселками, селами нашей страны. Но, проливая свою кровь, цвета священного знамени, умирая в застенках гестапо, стоя насмерть под Киевом и Сталинградом, они не могли и предположить, что в некоторых городах их страны им будут кричать: «Гэть, загарбныкы». И будут отбирать у них красное полотнище – символ Победы, за которую они и отдали свои жизни. Страшнее пуль, убийственней разрывов снарядов будет для них весть, что знамя красное запрещают в стране, в которой они родились, в стране, которую освобождали день за днем, пядь за пядью…
      Эта нереальная картинка возникла перед глазами у меня, когда я слушал рассказ о войне Ивана Васильевича Дробицького, жителя села, что возле Рубежного, инвалида войны, которую уже и не принято называть-то Великой и Отечественной. Иван Васильевич с болью в сердце, как с осколком, пришел в редакцию с просьбой напечатать его заметку о красном знамени. Под красным знаменем полка он давал клятву до последней капли крови сражаться с немецко-фашистскими захватчиками. Колено преклонив, целовал это знамя с бойцами, клянясь отомстить за погибших товарищей. У него дрожит левая рука, в которой он держит листочки своей заметки. Правая рука у него не работает после ранения. Рассказывает он о суде, об иске на облсовет, который подал некий Снегирев за то, что подняли в дни памяти и скорби красное знамя Победы над административным зданием… «Хорошо, что не дожили многие мои верные боевые друзья до этих позорных дней», - говорит ветеран. Это страшнее пули. Мне стыдно перед ними за свою страну, где могут запрещать знамя Победы. Красное знамя выносили из окружения раненые бойцы, намотав его на себя под гимнастеркой.
Шли дожди. Кружилась мгла.
Задыхалась буря.
Парня пуля не брала -
Сплющивалась пуля!
Ну, а ежели брала
В бешенстве напрасном -
Незаметной кровь была -
Красная на красном...
               «Знамя Победы является официальным символом победы советского народа и его Вооружённых Сил над фашистской Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов, государственной реликвией», - разводит руками Иван Васильевич, член Межрегионального Союза писательских сообществ Украины. – Как его могли запрещать?». ..
    Я не хочу рассуждать о законах, сыпать соль на раны ветерану, у них их и так достаточно. Перевожу разговор на тему, которой мой собеседник посвятил много лет труда как писатель – историю родного края в дни войны. Иван Васильевич достает одну из 8 своих книг о войне, читает отрывки, где говорится о селах района, о ее жителях. О героях и предателях. Из книги «На заре новой жизни». «Немцы в наших оккупированных селах установили свой фашистский порядок. На стенах зданий появились наклеенные объявления: всем коммунистам, депутатам, комсомольцам явиться в комендатуру района для регистрации особого назначения. Весь скот, птицу, овец, коз, свиней взять на учет в сельской управе. За нарушение данных объявлений – расстрел!<

                Но были герои, они распространяли на оккупированной территории листовки , поджигали скирды хлеба, оказывали сопротивление захватчикам…Поднимали красное знамя в праздничные дни...». Когда – то и по книгам Ивана Дробицького будут потомки наши учить историю, в которую красными строчками крови солдатской вписана правда и о красном знамени Победы.