Донецк: Что такое жизнь в "зоне АТО" для обычной семьи?

Новая игрушка – диковина. Поход в детское кафе – фантастика. «Макдональдс» - смутная сказка из прошлого. Для нас эти предложения звучат очень странно, потому что все это – наша привычная жизнь, которой мы даже не замечаем. Для них в этих словах нет никакого парадокса. Они – семьи, которые остались жить в Донецке. Сегодня их главная задача – сохранить для своих детей мир, к которому они привыкли. Задача не из легких. Даже если оставить в стороне ужасы войны, все еще не отпускающей Донбасс, жить по-прежнему там попросту невозможно.

Школа стресса<

Что такое жизнь в «зоне АТО» для обычной семьи? Это стресс. Стресс, возникающий на фоне вечного отказа от того, к чему дончане привыкли. Тем, кто не столкнулся с войной, очень нелегко понять, насколько важны в их жизни простые и подчас даже банальные мелочи – прогулки, походы в кафе и кино, отдых на природе, поездки к морю или в лес. Все это так естественно! Для всех, но не для дончан.

Еще совсем недавно их жизнь проходила в четырех стенах – дожидаясь, пока стихнут обстрелы, жители Донецка вместе с детьми большую часть времени проводили дома или в бомбоубежищах. Прогулки во дворе? Игры на спортивной площадке? Катание на аттракционах в парке? Обо всем этом дети очень быстро забыли. Большинство из них не могли даже отлучиться от дома дальше, чем на несколько шагов. Это было слишком опасно. У многих не было возможности даже играть в собственной комнате – подвал, коридор или ванная стали вечным прибежищем.

Это невозможно понять, не испытав на себе, но такими были донецкие реалии до недавних пор, и для многих горожан они до сих пор не изменились. Выстрелы так и не утихли, и жители районов, которые находятся в непосредственной близости к войне, до сих пор по традиции собираются в своих бомбоубежищах. Каждый день. Каждую ночь. Этому их научила школа войны.

Естественно, в таких условиях некоторые донецкие дети забыли, что такое садики и школы. Во-первых, родители попросту боялись выпускать детей из дому (все помнят ужасный случай, когда дети были убиты снарядом во время игры в футбол на школьной площадке). Во-вторых же, некоторые учебные заведения оказались разрушены или сгорели. Идти некуда.

Дончанка Надежда еще во время самых тяжелых обстрелов перебралась из родного Текстильщика к маме в Макеевку. Своего четырехлетнего сына она хотела определить в местный садик, однако малыш не захотел: он заявил, что хочет ходить только в родной сад. Настаивать мама не стала, и до сих пор мальчик так и сидит дома. Его прежний садик уничтожен, а в новый малыш не захотел. «Наверное, это даже к лучшему. Если бы он захотел идти в сад, я бы, наверное, сильнее переживала. Он бы уходил, и я бы целый день думала, а не прилетит ли туда снаряд? Мы ведь не знаем, когда могут возобновиться обстрелы», - говорит его мама.

Тени прошлых дней

Безусловно, большинство детей Донецка все же посещает сады и школы. В районах, которые находятся в отдалении от основных боевых действий, они работают в обычном режиме. Однако за пределами учебных заведений возможностей провести досуг у детей практически нет.

«Дети жалуются, хотят гулять на улице, на Набережной. Постоянно вспоминают Макдональдс, Фунтуру (развлекательно-игровой комплекс для детей, - ред.), кино. Очень этого не хватает!» - рассказывает дончанка Алена. Примерно в начале июня она перестала работать и осталась дома с детьми. Сейчас, по ее словам, она мечтает о самых простых радостях – отработать пять рабочих дней, с нетерпением дождаться выходных, поехать в лес, на море или к друзьям и просто провести время. Это все так просто. Но для дончан это – мечта.

Многие из них потеряли работу еще летом или же просто перестали на нее ходить – предприятия разрешили сотрудникам оставаться дома, особенно в самые неспокойные дни. Со стороны кажется, что это просто подарок – сидеть дома и ничего не делать. На деле – это очень тяжелый стресс. Дети и взрослые нуждаются в мелких сюрпризах, позволяющих им отвлечься от происходящего за окнами кошмара, а этих радостей нет. «Когда мы выезжаем в магазин дети говорят: “купите колу”, а потом добавляют: “если будет”», - говорит Алена. По ее словам, в Донецке негде купить даже «киндер-сюрприз», что уж тут говорить о более «внушительных» радостях?

Кое-что еще сохранилось. В Донецке, например, можно пойти в кино (причем некоторые фильмы идут на украинском языке!), иногда проводятся концерты (они идут днем – с наступлением темноты горожане предпочитают не выходить из дому), работают некоторые магазины, кафе, парикмахерские. Но даже самый банальный поход на стрижку или в кинотеатр для многих теперь – роскошь.

«Мы лишились практически всех доходов. Тяжелее всего это скрывать от детей, у них все было. И теперь постоянно приходилось им объяснять, почему чего-то нельзя. Сначала не стало мест развлечений, потом поездок в тот же самый Египет, игрушек», - рассказывает Алена.

У дончанки Натальи и ее мужа работа сохранилась. Это счастливый случай для семьи, ведь наличие работы автоматически означает наличие хоть каких-то стабильных доходов. Однако чтобы заработать деньги хотя бы на необходимые вещи, супруги пропадают на работе с утра до ночи, без выходных. Их дети – два мальчика 4 и 6 лет – родителей видят крайне редко. Еще реже они видят подарки. «Нам стало труднее. Труднее выживать - нужно много работать, чтоб не умереть с голоду. Мы отказались почти от всех планируемых покупок, экономим на всем, чтоб хватало на еду», - говорит Наталья.

Впрочем, дело не столько в каких-то вещах и лакомствах, сколько в отсутствии возможностей для общения и развития. Одно из тяжелейших испытаний и для детей, и для взрослых, оставшихся в Донецке, - изоляция. Многие из них в буквальном смысле слова остались одни: семьи, с которыми они дружили прежде, уехали на «большую землю», кумовья разъехались, коллеги и знакомые тоже… Особенно тяжело детям, потерявшим связь с лучшими друзьями. Да, многие из них со временем вернулись, но все же жизни дончан ощутимо опустели – привычный круг общения уже не такой тесный, как раньше.

Счастье по-донецки

«Нам повезло. Мы живем в районе, который не подвергался таким страшным обстрелам. У моего мужа есть возможность работать хоть и с большими сложностями, но мы не голодаем, как многие. Мои родные поддерживают нашу патриотическую позицию, и у нас нет по этому поводу конфликтов. Многие наши друзья вернулись», - так описывает свою жизнь дончанка Валерия. По ее словам, это действительно счастливый случай – сохранить дом, работу, привычную жизнь. Особенно это важно для детей: ее 9-летняя дочка осталась в своей школе, может посещать танцы, которые так любит, заниматься английским. Даже учитель по бисероплетению вернулся в Донецк, и это значит, что девочка может уделять внимание еще и своему хобби.

«Мои родители также работают. Доходы конечно скромные, но они есть, и это большая удача. А еще мы живем в своей любимой квартире, пользуемся любимыми вещами и спим на самой удобной кровати. Так что можно сказать что мы счастливые люди», - говорит Валерия. Ее цель сегодня – помогать тем, у кого всего этого нет. А таких – большинство.

Нет планов – нет беспокойства

«Когда фундамент ушел из-под ног, было трудно, но со временем привыкла и понимаю, что эта такая жизнь на неопределенный срок. Нам не хватает возможности взять детей и поехать в парк Щербакова погулять, например, или на площадку детскую, увидеться с друзьями, которые разъехались… И я четко понимаю, что не будет такой спонтанности, когда проснулся, захотел и поехал в Святогорье по горам походить, а захотел – по побережью моря», - рассказывает Наталья.

Так живут очень многие дончане. Купить детям шоколадку - роскошь. Поехать в соседний город на прогулку – роскошь. Посидеть в кафе – роскошь. Но даже это – не самое тяжелое. Хуже всего то, что сложившаяся ситуация будет таковой еще неопределенно долго. Никто, ни один человек не может хотя бы приблизительно предсказать, когда это закончится.

Дончане теперь живут одним днем. «У меня появилось отсутствие страха и беспокойства за будущее. Нет планов – нет беспокойства. Я живу только днем сегодняшним - потому что нельзя сказать, будет ли завтра, какое оно будет, сможем ли мы что-то делать», - говорит Наталья.

По словам дончан, война стала для них уроком. «Мы стали умнее. Теперь мы знаем, чего нужно бояться, а что нужно ценить», - рассказывает Валерия. И она подчеркивает: этот урок не только для жителей Донецка, он для всей Украины. Сейчас украинцы, которые, к счастью, живут далеко от войны, даже не подозревают, что жизнь может быть такой, как на оккупированной части Донбасса. Они не догадываются, что вещи, которые окружают их каждый день, и которые они привыкли не замечать или даже критиковать, могут в один момент исчезнуть. Исчезнуть очень надолго. Возможно, кое-что пропадет навсегда…

И все же даже в таких обстоятельствах видно: Донецк, украинский Донецк, выберется. «Не надо говорить, что все дончане – сепаратисты. Мы украинцы. И мы будем других лечить от сепаратизма. Я лечу. Я говорю и объясняю, показываю. Не навязчиво и не агрессивно, тут так нельзя, но я радуюсь, что заставляю людей хотя бы задуматься», - говорит Валерия.

Работа таких «невидимых патриотов» в Донецке ценнее любой пропаганды, любой политики. Если кто и сможет сохранить Украину в Донецке, сберечь жизнь в Донецке, так это они – люди, живущие на территории пустоты, и даже в таких страшных условиях находящие в себе силы что-то на этих землях вырастить. У них получится хотя бы потому, что они – и есть сила Донецка, сила Украины. И когда Украина вернется в этот город, когда в него снова придут цивилизация и мир, именно эти люди и будут его величайшей ценностью.

Впрочем, нет. Они уже сейчас его величайшая ценность.