Александр Прилипко: Нецензурный титул Путина

Прозвища правителей - титул от народа. У них длинные характеристики личности и поступков заменяются короткими и емкими метафорами.

Диктатора Доминиканской республики Ф.Трухильо звали Козлом за упрямый характер и любовные похождения. В книгах и статьях о его персоне и времени правления обязательно встретится это обидное прозвище, поскольку без народного признания «заслуг» не обойдется составление исторического портрета.<

В Северной Корее династии Кимов прозвищ не дают, величая их «солнцами жизни», «гениями человечества» и другими спущенными сверху эпитетами. За артикуляцию неформальных словечек в их адрес можно получить пожизненный срок. Но, возможно, через некоторое время эти же сравнения превратятся в издевательские характеристики. Как произошло с Николае Чаушеску. Один профессор назвал его «Дунаем разума» за всевозможные новации вроде запрета презервативов для увеличения народонаселения и разработки экономного рациона питания для каждого румына. С тех пор как ляпнет человек какую-то глупость, так ему говорят в Румынии, мол, ты просто «Дунай разума».

В древности к деспоту чаще всего приставляли прилагательное: мудрый, грозный, темный, железобокий. Позже, когда из сакральных высот власть спустилась на грешную землю, нейминг правителей разнообразили. Хотя были диктаторы с почти нейтральными характеристиками. Потому что их имена стали нарицательными. И хотя Наполеона в ближнем кругу иногда звали Плон-Плоном, а Гитлера - Ади, детские прозвища не приклеились к их взрослым делам. Наоборот, мы теперь, ставя слова «гитлер» и «наполеон» перед чьим-то фамилией, сразу добавляем нужного окраса его владельцу. История оставила нам значительную плеяду вождей, фюреров, дуче, контукеторов, вождей, эль-каудильо, батек, отцов наций, руководителей революции, генсеков, туркменбаши, которым народ приклеил неформальные ярлыки палачей, крокодилов, питонов и прочей мифологической и естественной нечисти. Однако весь семантический ряд укладывался в литературную лексику.

Только российский президент за многовековую историю деспотизма оказался первым правителем большого государства с нецензурным определением после фамилии. Причем это определение не просто кто-то написал на заборе и начал вспоминать в уличных спорах. Оно появилось в виде логотипов на майках кинозвезд, в Википедии, его начали произносить политики, скандировать на стадионах и петь на концертах рок-звезд. «Путин - Ху@ло!» Никогда еще самые кровавые, самые ужасные, самые коварные и самые хитрые правители не достигали такого уровня унижения. Что же произошло? Или цивилизация недооценила степень угроз миру, которые происходят от Путина, или носитель обидного прозвища действительно «жалкая и ничтожная личность», как Балаганов, который выдавал себя за сына мятежника?

Как у каждого явления, у этого тоже есть история. С первого дня существования СССР прозвища первых лиц страны потеряли свой одиночный формат. Если Николая II называли только «Кровавым», то у Ленина вторых имен было немало, начиная с большевистского «Лукича» и заканчивая общенародным «Плешивым», иногда «Лысым». Коллекция прозвищ И.Сталина еще значительнее: «Рябой», «Таракан», «Йося Грозный». Л.Брежнева народ наградил столькими эпитетами и сравнениями, что перечень займет школьную тетрадь. Лично мне нравятся «Бровеносец в потемках» и «Лелик», как такие, что отражают тупиковый застой и характерное для его эпохи панибратство.

С движением к развитому социализму прозвищ у каждого генсека становилось больше, и в них явно доминировали сарказм и презрение. М.Горбачев - «Лимонадный Джо» - убийственная характеристика его популярности на Западе вместе с непопулярной ролью в «сухом законе» 1985 года. Но до мата дело не доходило, хотя в горбачевское время народ придумывал «кликухи» уже не в кухонном одиночестве. Фантазии голодного и голого народа порождали злой юмор. Вплотную к нецензурному пределу подошел Б.Ельцин, чьи инициалы сложились в аббревиатуру ЕБН, которая в транскрипции звучало не совсем прилично. ЕБНом Бориса Николаевича звали в демократическом лагере, где раньше других осознали истинные мотивы его поведения.

Русское и советское общество - рекордсмены по количеству тиранов, приходящихся на одно столетие. Николай II, Ленин, И.Сталин, Брежнев, которых историческая наука относит к врагам человечества, заняли собой почти целое столетие. Бесконечная тирания осточертела народу, но она же стала привычным фоном жизни многих поколений. Возвышение власти и цинизм отношение к ней сплелись в единый смысловой клубок, что оказывается в прозвищах деспотов и анекдотах.

В.Путин пришел к власти в образе неизвестного миру политика, но уже знаменитого в кругу московской и петербургской элиты. В первые же дни его правления газета «Совершенно секретно» опубликовали прозвища Путина, которые прилепились к нему в разные времена карьерного роста. Чекистское прошлое Владимира Владимировича проходило под прикрытием псевдонимов Моль, Крысенок, «Капутин», «Хапутин». При дворе А.Собчака его называли «Штази» и «Вице-Собчаком», а после кавказских «мочительних» операций - «Туалетный Путенок», «Гадкий Путенок», «Путенг» и «Путлер».

Хочу подчеркнуть, что народ, в отличие от западных экспертов, которые мучились вопросом «Who is Mr. Putin?», почти до 2009 года разобрался с ВВП в первые же дни его правления.

Длительность пребывания у власти, к сожалению, не делает диктаторов мудрее и мягче. Наоборот, каждый из них, если избегает тяжелых недугов, становился все более подозрительным и жестоким. Поэтому эволюция прозвищ Путина должна отображать ухудшения его морального состояния. Ничем не ограниченный руководитель России в словах и поступках продолжал излучать хамство, невежество и агрессию. В конце концов, он стал откровенно врать и нарушать собственные обещания. А такое поведение не приветствуется даже в диктаторском сообществе. То есть Путин вышел за рамки. Вот и общественная характеристика его персоны тоже вышла за рамки приличия и остановилась на нецензурной идиоме.

Наверное, в ней приговор не только Путину, но и всей модели диктаторского способа управления страной, позорной, как прозвище человека, который пытается подогнать мир под свои иллюзии. В истории он останется с этим прозвищем, и весь вопрос в том, будет ли к нему приставлено слово «кровавое»?

Александр Прилипко