С 1 апреля, литераторы ТРИГРАДА

Поэ Сергей Кривонос, членн МСПС, член СПУ, редактор газеты "Новыны Свативщины" поздравляет всех литераторов ТРИГРАДА с Днем смеха. В качестве подарка - его юмористические сихи.

* * *
— Вот распроклятый дед, — ворчит старуха
(Ворчать — святое дело для старух), —
Хоть плачь, учует сразу медовуху,
Имея на нее особый нюх.

Старуха знает: деда жажда мучит,
Кряхтит он, льдинки приложив к вискам:
— Сто грамм неплохо выпить бы, но лучше,
Пожалуй, двести или триста грамм.

Дед обожал всегда поесть редиски.
Под рюмку водки — чем не благодать?
И то любил потискать, что с редиской
Легко, на женщин глядя, срифмовать.

И затянуться круто сигаретой,
И строчки написать о тишине.
Он был, пускай семейным, но поэтом,
И это очень правилось жене.

Промчалась жизнь. И в общем — неплохая:
Остался и поныне бодрым дух...
Дед смотрит вдаль и глубоко вздыхает,
Грудастых заприметив молодух.

НИКОЛАЙ В САНАТОРИИ
Сколько в жизни случалось различных историй,
Записать в дневники половину хотя б.
Вот недавно попал Николай в санаторий,
Сроду он не видал столько страждущих баб.

“Удержаться, — подумал, — не выдержат нервы,
Здесь же каждый мужик — как в гареме султан,
Ведь такие вокруг, извиняюсь я, стервы,
Так и прут завязать, извиняюсь, роман.

Разговоров заумность мне малознакома,
А послушаешь баб — прямь семь пядей во лбу.
Но, однако, и я, извиняюсь, не промах,
Их ученость видал, извиняюсь, в гробу...”

Вскоре встретилась дама ему у причала,
И, шампанским да сала куском угостив,
Про работу он ей рассказал коленвала
И, наверное, именно этим сразил.

Будоражило, снилось, мечталось, любилось.
Но однажды под утро, тревоги полна,
Из домашних забот, из тоски появилась
С изумленьем в глазах Николая жена.

И сказал он нетрезво с невидимой болью:
“Тут со мной привиденье...” Но сбился на мат —
В привиденье жена не поверила Коле,
Ведь когда-то учила она диамат.

Стало холодно вдруг, а потом стало жарко,
И белел добела, и краснел докрасна.
Было как-то жену по-семейному жалко,
Как никак, а своя, как никак, а жена.

Но смолчала она, не устроила ссору.
Просто резко ушла, разозлившись вконец.
Только хлопнула дверь. Только вздрогнули шторы.
Только на пол упал со стола огурец.

Вспомнил Коля свой домик под старенькой ивой,
Теплотой наполняющих душу детей. . .
Но с другой стороны — все ведь бабы, как пиво,
А всегда его хочется, сколько ни пей.

Объявление тетки Вальки по случаю продажи коровы
Все объясню понятно и толково.
Да, в общем, что здесь надо объяснять?
Я продаю любимую корову,
Хотя и неохота продавать.

Красавица моя — по кличке Марта.
Какое вымя и какая шерсть!
Как ни крути — поставлена на карту
Моя предпринимательская честь.

Давно в торговле я считаюсь асом,
Мне говорят: мол, легкая рука.
Отдам буренку за две сотни баксов,
Ну, а в придачу — сена два мешка.

Вам подтвердят во всех окрестных селах,
Что мой товар воистину хорош.
Корова после третьего отела,
С такой, как говорят, не пропадешь.

На рынке буду торговать, в субботу,
У входа, где всегда людей полно.
И даже муж мой в этот раз — не против,
Ну, ясно, молоко ведь — не вино.

Какой из мужа в дьявола мужчина?
Скотина он. Вся жизнь его — запой.
И продаю вторую я скотину,
Поскольку мне достаточно одной.

Достатка нет. Бываю часто битой.
Но такова, видать, судьба моя.
Но по рогатости, скажу открыто,
У нас — весьма богатая семья.

Так приходите. День вполне торговый.
И только не забудьте пустяка —
Веревку, чтобы увести корову,
Ну, и для сена — два пустых мешка.

Расклонированный Ванька
Ваньке было на похмелье, 
Поизвелся он в тоске.
Мерзопакостное зелье
Бьет наотмашь по башке.

И, вчерашнего не помня,
«Выпивон» достал Иван.
Он себе стакан наполнил,
Ну, и мне налил стакан.

Мы же с ним не курим «травку»,
Водку пьем — врагам назло.
Выпили, и на поправку
Настроение пошло.

Отослав проблемы к черту,
О делах поведал он,
Ведь хотя и не ученый,
Но начитан и умен.

Разговор завел о клонах:
«Можно — это ж не обман —
Взять, размножить фараонов
И индейцев-могикан.

Это — хитрая наука,
С ней нам жить и не тужить.
Из одной какой-то штуки
Много можно получить.

У тебя одна корова?
Ну, понятно, где их взять?
А склонируешь толково —
Из одной получишь пять.

Ты с генетикой, как надо,
Подружись, и весь вопрос.
Разведешь такое стадо —
Позавидует колхоз.

Будешь, друг мой, с хлебом-с мясом…» —
Убеждал меня Иван,
А потом слегка замялся
И налил еще стакан.

Я заметил непорядок,
Хоть возьми глаза протри:
Был один сосед мой рядом,
А теперь их целых три.

Все речисто-деловиты,
Все такие, как Иван.
Все небриты и немыты,
И в глазах — густой туман.

Я заерзал на диване,
Но подумал и сказал:
«Ваня, что-то слишком рано
Ты клонироваться стал.

Что об этом скажут люди?
Как теперь на свете жить,
Ведь отныне, Ваня, будешь
Ты в три раза больше пить.

Нашу дружбу уважая,
Я тебя во всем пойму,
Но генетика такая
Мне, признаюсь, ни к чему.

Ты закусывай, давай-ка,
И держи себя в руках,
Не валяй мне, Ваня, ваньку,
Не хочу быть в дураках».
 <