Донецк глазами журналистов: город оживает, но растерян, и осторожно смотрит в будущее

За последний месяц ситуация в Донецке несколько изменилась. Это легко замечаешь, когда возвращаешься в город после некоторого перерыва – больше людей и машин на улицах, невозможность рассчитываться гривной, магазины, которые сменили свои названия. Но главное – относительная тишина, к которой местные быстро привыкли, как обычно люди привыкают ко всему хорошему, и нарушение которой воспринимается каждый раз так болезненно.

Журналисты hromadske.tv поехали в Донецк, чтобы выяснить, как здесь восприняли известие о том, что анонсированных боевиками выборов не будет, и поняли, что трудно найти хоть одного человека, который бы мог сказать, что уверен в завтрашнем дне.<

Пересечь линию. Полгода без изменений

На линии разграничения в направлении Артемовска тянется длинная очередь из легковушек. Водители переминаются возле своих машин, курят и обмениваются новостями на все еще теплом осеннем солнце. Когда мимо проезжает машина с табличкой «Press», несколько мужчин внутри очереди кричат вдогонку: «Эй, показывайте это все! А не хотите ли вы показать, как тут людей за скот держат?!» Один из них, лет пятидесяти, раздраженно взмахивает рукой и они все возвращаются к разговору, теперь уже о плохих телеканалах, которые по их убеждению всегда врут.

Сейчас начало октября, особый режим пересечения линии разграничения действует почти полгода, но за это время процедура качественно не изменилась. Разве что бумажные пропуска заменили на электронные, а КПП теперь работают до 18:30, поскольку в 19 уже темно. Несколько легче стало въехать на неподконтрольную территорию (проверка личных вещей и багажа пограничниками является формальной и проходит быстро, пересечение занимает от 15 минут до получаса). А вот очереди в сторону Артемовска не исчезают, представители ГПС тщательно перерывают личные вещи водителей и пассажиров, даже изучая содержимое женских сумочек.

Люди с тревогой ждут наступления холодов и многочасовых очередей на морозе. Пограничники надеются, что положение улучшится, когда возобновит работу КПП в Курахово, закрытое из-за постоянных обстрелов летом, а также дополнительные пункты пропуска в Луганской области в дополнение к Золотому. Однако, пока что анонсированное на 9 октября открытие КПП на Северском Донце отложено из-за опасности провокаций. Поэтому основной поток транспорта, который направляется в неподконтрольную часть Луганщины, до сих пор идет через пункты пропуска в Донецкой области.

Также возле поселка Зайцевое теперь есть небольшой рынок, который в обладминистрации называют «Гуманитарно-логистическим центром». Здесь есть аптека, отделение Сбербанка с банкоматом и кассой, а также торговые палатки с продуктами и бытовой химией. По замыслу, люди из Донецка, Горловки и других городов «за гранью» могут приезжать сюда за покупками, не пересекая линию разграничения. Однако до сих пор большей популярностью он пользуется у жителей сел вблизи, потому что все другие, чтобы попасть сюда, должны занимать место в общей очереди еще ночью, а банкоматы часто не работают.

10 октября возле Новотроицкого на волновахском направлении открыли такой же центр. Количество товаров, которые человек может провезти через КПП лимитирована – не более 50 килограммов. В Донецкой ОГА считают, что это является мерой предосторожности против мелких торговцев, которые таким образом могут ввозить товары на продажу. Оправданно ли это – вопрос. Из-за затрудненного выезда и финансовых затруднений люди с неподконтрольных территорий не имеют возможности ездить за покупками часто, поэтому пытаются запастись хотя бы на некоторое время.

Мимо очереди медленно проезжает конвой фур фонда «Поможем», который везет гуманитарку в Донецк, а также время-от-времени, бронированные внедорожники международных гуманитарных миссий, работающие в самопровозглашенных «республиках». Они пересекают линию без очереди. Это часто вызывает недовольство у людей, они блокируют проезд и требуют, чтобы международники договаривались с властями об упрощении пропускного режима.

Еще одна проблема, которая стоит остро, это нехватка базовых выгод на КПП, как вот достаточного количества общественных туалетов, питьевой воды и медиков, готовых быстро оказать первую помощь, если она кому-то понадобится.

Далее, в Майорске расположен единственный блокпост боевиков. Они без особого интереса смотрят паспорта и просят открыть багажник. Вопросов почти не задают. От упорства, с которым они ранее относились к своей «работе», ничего не осталось. На лицах – скука.

Потом Горловка и избитая снарядами дорога на Донецк со сгоревшим во время одного из обстрелов оптовым рынком-призраком и натыканными на обочине табличками «Мины». Мимо проплывают поросшие травой и выгоревшие на солнце терриконы, дымят трубы Авдеевского коксохима и приходит осознание того, как здесь все на самом деле близко – села и городки вокруг Донецка жмутся друг к другу и всегда составляли какую-то единую систему, которую сломала война. Большинство людей пытаются этой трассой не пользоваться, потому что во время сильных обстрелов здесь нередко ложились мины. Сейчас основной поток машин направляется в объезд через Енакиево.

Выборов не будет? А что же тогда будет...

Бабушка Нина и дед Василь живут в собственном доме в Ханжонковом – одном из отдаленных микрорайонов Макеевки. Самая большая радость для шахтерской семьи – две собаки, дача и внуки, которые по выходным приезжают навестить.

Дед Василий из тех пенсионеров, которые не растерялись, получили справку переселенца и переоформили пенсию на подконтрольной территории. Выплаты ежемесячно приходят на банковскую карточку и он время от времени выезжает к родственникам в Бердянск, чтобы их снять. С марта пенсии начали платить и в «республике» в эквиваленте к украинским, однако в рублях (правда, по курсу 1:2). Таким образом, дед получает теперь аж две пенсии. Правда, за это время все значительно подорожало, за лекарствами приходится выезжать за пределы «республики», потому что в местных аптеках необходимых препаратов нет или стоят они слишком дорого. Донимает отсутствие рейсовых автобусов и необходимость идти пешком через КПП – здоровье уже не то, годы дают о себе знать.

«То что, неужели выборов не будет?» - спрашивает дед Василий своего внука из-за больших очков с диоптриями, от которых глаза кажутся большими. На столе у него лежит подборка местных газет с портретами лидера т.н. "ДНР" Захарченко.

«Не будет, дедушка. Бросил вас здесь Путин, предал», - немного ерничая над стариком отвечает внук Олег.

«Кого это он предал? Мы Путина любим, - возмущается на слова внука бабушка Нина. – Он с самого начала говорил, что Донбасс ему не нужен, чтобы его в Россию принимать».

«Как выборов не будет, то что будет? Донбасс что, обратно вернется в Украину?» - не поймет никак дед Василий.

После переговоров в «нормандском формате», которые прошли 2 октября, под внешним давлением Захарченко наконец согласился отложить местные «выборы», анонсированные на 18 октября, чтобы они не противоречили Минскому процессу. Так, сначала заявили о дате 20 февраля 2016 года, а впоследствии появился указ с новой датой – 20 марта. Позже сепаратистские СМИ обнародовали новое распоряжение своего лидера, на этот раз уже с датой 20 апреля, которая, кстати, приходится на среду, а не на воскресенье. Кто сможет участвовать в кампании и будут ли к ней допущены украинские политические партии – пока неизвестно.

Несмотря на отмену выборов в октябре, Донецк до сих пор пестрит политической агитацией. По городу расставлены палатки, где раздают газеты и листовки за Игоря Мартынова – действующего председателя горисполкома, который является кандидатом на мэрское кресло. Также осталась куча бордов с призывами прийти на выборы и отдать город «в надежные руки». Плакаты такого же содержания расклеены в витринах кофеен и магазинов одежды, на зданиях музеев и в общественном транспорте.

Тем временем, Захарченко назначил и.о. глав администраций в ряде «республиканских городов и районов. Все они являются единственными кандидатами на выборах от ОО «Донецкая республика», а следовательно, фактически не имели бы конкурентов, если бы выборы 18 октября таки состоялись. В Донецке это, как уже отмечалось, Игорь Мартынов, который до начала конфликта был директором парка Щербакова, а сейчас является руководителем горисполкома. В Докучаевске – Александр Качанов, в Харцызске – Александр Левченко, в Дебальцево – Алексей Грановский. В Макеевке – председатель местного отделения «Донецкой республики» Лариса Толстыкина.

Есть и другая агитпродукция, с портретом Захарченко в военной форме с медалями или фотографиями советских времен с надписями «Донбасс был и будет свободным», «С Днем освобождения Донбасса» и тому подобное. Коммерческой рекламы почти нет, вместо нее на площадях и бульварах можно встретить портреты Сталина или боевиков, погибших за время конфликта, которых здесь пытаются представить национальными героями, сравнив с ветеранами Второй мировой.

Долгое время после «нормандских» переговоров самопровозглашенная власть не объясняла местным, что анонсированный накануне сценарий изменился и выборы не состоятся. Это привело к растерянности и дезориентации значительной части общества, которая теперь не понимает, чего ждать от завтра – что будет с т.н. "ДНР", если она потеряет упорную поддержку Москвы?

Почти тишина

Центром Донецка мчатся автомобили. Их на удивление много и это не только такси: чтобы перейти на противоположную сторону центральной улицы Артема приходится спуститься в подземный переход, хотя еще месяц назад можно было это сделать напрямик через проезжую часть. Переходом растекается запах шаурмы, которую готовят тут же в киоске с привязанной к потолку георгиевской лентой.

Когда прекратились постоянные обстрелы люди, которые выехали в другие регионы или в Россию, начали возвращаться домой. Показателен в этом плане общественный транспорт – троллейбусы и маршрутки переполнены, особенно вечером, когда горожане возвращаются домой с работы.

Около 8 вечера на остановке на улице Постышева собралось немало народа. Вдруг вечернюю суету встряхнули два громкие взрывы где-то рядом, заставили всех вздрогнуть.

«Мама, здесь что-то пальнуло, очень громко. Здесь все на лавочке подпрыгнули, - озабоченно говорит девушка рядом с нами в телефонную трубку. – О боже, в небе что-то летит прямо над нами...»

Не успевает она закончить мысль, как все мы видим красный шарик, который с большой скоростью пролетает в небе прямо у нас над головами, после чего слышен третий взрыв, и снова тишина, будто ничего и не было. Наконец подъезжает 11-й троллейбус, который направляется на другой берег Кальмиуса и напуганные люди быстро заскакивают внутрь, опасливо всматриваясь в уже почти темное небо.

Тем временем, обломки разорванной в небе ракеты падают прямо на крышу частного дома на улице Коваля неподалеку. На счастье, дома никого нет. Впоследствии сепаратистские СМИ сообщат о якобы сбитом беспилотнике.

За несколько дней до этого, 3 октября, именно тогда, когда официально начался отвод оружия, вечерний Донецк также содрогнулся от мощного взрыва, который был слышен во всех районах. Что стало его причиной, однако, до сих пор неизвестно, кто говорит о ПВО боевиков, другие предполагают, что взорвались боеприпасы на одном из многочисленных военных складов. О жертвах не сообщалось.

«Братиш, ты как? Чем занимаешься?»

Наша маршрутка Донецк-Макеевка уже на выезде из города на несколько минут застревает в небольшом заторе – явление, которое трудно было представить последние полтора года.

«Опять какой-то п...с из России возвращается», - возмущается водитель. Действительно, дорогу перекрыл патруль местной ГАИ, чтобы пропустить кортеж из нескольких внедорожников. Как ни странно, реплика водителя не вызывает у пассажиров негативной реакции, на лицах у них скорее молчаливое одобрение.

На следующей остановке в микроавтобус в буквальном смысле вваливаются двое мужчин в камуфляжной форме и голубых беретках. Один из них, старший, усач, имеет шеврон «Сомали» на рукаве куртки цвета хаки, его товарищ – с несколькими шрамами на лице и георгиевскими ленточками на погонах. Оба навеселе явно уже не первый день.

«Братиш, ты здесь как? Куда едешь? Чем занимаешься?» - усач замечает знакомого ополченца на сидении возле самых дверей. Тот встает и они обнимаются, как старые друзья, а впоследствии обмениваются номерами телефонов. Через несколько остановок они выходят, оставляя за собой шлейф многодневного перегара.

Реже встречается на дороге военная техника, так же не слышно грохота ее постоянного передвижения ночью. Однако в городе полно людей в камуфляже с оружием, как мужчин, так и женщин. Они ничем особенно не выделяются среди прохожих, прогуливающихся по бульварам и паркам, ходят по магазинам и кафе, ездят в троллейбусах и воспринимаются как нечто привычное и обыденное. Чем именно они заняты большую часть времени, когда нет боевых действий, неизвестно. Местные говорят, что кто-то переходит в охрану коммерческих объектов, другие начинают пьянствовать. Некоторые же возвращается к нормальной жизни.

Тем временем, маршрутка едет дальше мимо отжатых у владельцев сетевых гипермаркетов, которые изменили названия и вывески и теперь продают товары, ввезенные из России. Так, бывший «Фокстрот» стал просто «Фоксом», «Эпицентр» - «Галактикой», с гипермаркета «Ашан» сняли вывеску и теперь он продолжает работать без названия, а новым владельцем, как утверждают источники в руководящих кругах т.н. "ДНР", гражданин Абхазии.

Зато начали открываться новые магазины и рестораны. Некоторые, правда, вызывают недоумение. Например, на бульваре Пушкина в Донецке неподалеку от здания т.н. «Дома правительства», расположенного в захваченной обладминистрации, открылся магазин якобы всемирно известного бренда женского белья «Viсtoria Secret», по крайней мере об этом извещает вывеска. Продукция же выглядит несколько сомнительно. А на Набережной Кальмиуса, любимом месте прогулок дончан, появился ресторан «Рассея» со всеми присущими атрибутами – медведями, балалайками и пирогами, которые подают на топоре.

Гривну здесь не принимают

В супермаркете «Караван» в одном из донецких «спальников» дефицит масла – полки, где оно всегда стояло, пустые. Дородная продавщица с длинными крашеными ногтями говорит, что последнюю бутылку продала еще утром. Когда товар появится снова – она не знает.

Зато на прилавки вернулась привычная для украинского покупателя бытовая химия, которая исчезла с началом товарной блокады, инициированной правительством. С июня ее заменила российская и белорусская малоизвестная продукция. Теперь снова можно купить привычные стиральные порошки, однако с этикетками на турецком, болгарском или венгерском языках и вдвое дороже.

Гривна практически исчезла из обращения – ею нельзя рассчитаться в большинстве магазинов и кафе, на рынке и в общественном транспорте. В супермаркетах убрали двойные ценники на товары (раньше цена указывалась в гривнях и рублях), кассы для расчета в гривне также исчезли. «Львовская мастерская шоколада», пожалуй, одно из немногих мест, где до сих пор счет приносят в гривнах, однако и здесь, по желанию, можно расплатиться российской валютой.

Самопровозглашенная власть наконец-то выполнила свое еще летнее обещание «отпустить» рубль. В обменниках за одну гривну дают 2,60 рубля (ранее соотношение было 1:2). С введением плавающего курса цены несколько повысились, однако из-за давления самопровозглашенной власти предприниматели сбросили их до предыдущего уровня. Однако и сейчас большинство базовых продуктов питания здесь дороже в полтора – два раза, чем в среднем по Украине.

Все, кто имеют возможность, выезжают за покупками в Артемовск, Славянск, Краматорск и другие города на подконтрольной территории.

Что дальше?

Едва в Донецке можно найти человека, который бы мог четко сказать, что ждет город и «республику» дальше. У местных нарастает недовольство действующей верхушкой, однако альтернативу большинство видит или в полноценном присоединении к России по крымскому сценарию, или в возвращении Гиркина и подобных ему символических лидеров, которые, несмотря на некоторую театральность, пользовались искренним доверием населения.

Источники, близкие к верхушке «республики», утверждают, что по плану уже весной 2016 года неконтролируемая ныне часть Донецкой области поднимет украинский флаг и начнет постепенно реинтегрироваться в Украину. Пока что эта мысль воспринимается обществом скептически. Однако все едины в одном – любым способом избежать возобновления активных боев.

Тем временем, на заборах и стенах бетонных многоэтажек в спальных районах появляются трафареты трезубцев и надписи «Слава Украине», нанесенные баллончиками неизвестных патриотов, которые перемежаются флагами «Новороссии» и напоминанием о том, что «Донбасс никто не ставил на колени».