Игорь Григорян родился в добропорядочной армянской семье. Мать, отец, жена и, конечно, двое детей. Но он так давно живет в Украине, так прирос к этой земле душой, что когда пришло время выбирать, он, полковник Национальной гвардии, выбрал честь и верность присяге, как и те луганчане и дончане, которые служат в его части.
Они приняли бой
«Наша часть состоит преимущественно из коренных луганчан и дончан, - говорит полковник. - Поэтому мы особенно тяжело воспринимали события, которые переживал Луганск в конце мая прошлого года. Тогда нас штурмовали. Сепаратисты взяли приступом часть, далее учебный центр, напоследок захватили штаб. Перед этим представители ЛНР приезжали к нам и требовали сложить оружие. Обещали работу, сохранение воинских званий.
Но мы приняли бой. Воевать с противником было не просто, когда вокруг девятиэтажки, сбоку больница. А они всем этим прикрывались. Однако, мы дрались, пока не закончились патроны... вот тогда и было принято решение выводить людей.
Мы испортили оружие, уничтожили БТР - вместе с боекомплектом, - а уже потом ушли из части. Было больно покидать город, в котором ты прослужил 31 год, считай отдал часть своей жизни. Взял самое дорогое: сына, дочь и жену и начал жизнь заново. Кстати, до и после выхода сын служил вместе со мной, был под обстрелами. Теперь заканчивает университет. Говорит, что должен сам, а не под крылом отца делать карьеру.
Все были героями
Предателей среди нас не было. Вот говорят, некоторые военнослужащие не вышли на подконтрольную украинскому государству территорию. Впрочем, это в основном солдаты срочной службы родом из Краснодона, Красного Луча. Вырваться из этих городов, обставленных блокпостами, практически было невозможно.
Однако большинство из нас все же оставили семьи, родителей, нажитое имущество и вышли в гражданском, через блокпосты на переформирование, когда командир приказал нам собираться в Харькове. Нам дали время на реабилитацию, одели, вооружили и снова послали защищать Донбасс.
На людей, которые прошли со мной огонь и воду, я могу полагаться как на самого себя. Это касается и 35 женщин, которые служат у нас и выполняют боевые задачи. Кстати, большинство солдат срочной службы, призванные на Донбассе, и сегодня защищают Украину. Мы стояли на блокпостах в Малиновке, Попасной, Бахмутке, Дебальцево. В Попасной из окопов не вылезали. Мой командир роты получил осколок под лопатку и он теперь будет там «звенеть всегда». Но самым большим достижением полка я считаю то, что у нас почти не было раненых.
Время лечит
Случилось так, что нашему подразделению, сформированному на Востоке Украины, пришлось стоять на Майдане. С одной стороны мы, с другой - тысячи протестующих. Не просто было тогда осмыслить, кто прав, кто виноват. Особенно двадцатилетним донецким ребятам, среди которых тогда были и раненые и травмированные...
А потом все изменилось, и нам, кто был по обе стороны баррикад, пришлось вместе стоять на блокпостах - под обстрелами спасать друг друга, прикрывать друг другу спину. Говорят, время лечит. А я думаю, что нас помирила беда, которая пришла на нашу землю и сплотила всех.
О трактористах и шахтерах
Глава соседнего государства как-то сказал во всеуслышание, что, мол, на Донбассе украинскую армию побеждают простые шахтеры и трактористы. Конечно, тогда в Луганске среди противников Украины были местные люди, были и представители криминального мира, но те, кто штурмовал здание, блокировали части Нацгвардии - хорошо подготовленные профессионалы, военные. Поверьте мне, за 30 лет службы я научился отличать, кто простой трудяга, а кто нет.
Если бы люди знали
Мне кажется, если бы жители Луганска знали, на какую трагедию обернется их жизнь, они бы не пошли ни голосовать за ЛНР, ни на проплаченные митинги. Теперь поздно кусать локти. Хотя думающие люди уже тогда бросали все, что они приобрели и бежали в Харьков, в другие города Украины.
Мы оттуда ушли, но продолжаем общаться с теми, кто там остался. Собственно, я иногда звоню, поздравляю знакомых с праздниками. Мы знаем, кто где работает или служит, но не говорим об этом. Спрашиваем, как родители, как семья, как дети... Несмотря на все мы должны оставаться людьми».
