Оккупированный Донбасс: мертвые города, мертвая земля и "мертвые" люди - Степова

Там мертвые города. Мертвая земля и мертвые люди. Пустые улицы и пустые глаза у людей. Стаи бездомных животных смотрят в твою душу без надежды, без злобы, без чувств. Там, в зоне, у всех какой-то абсолютно отрешенный, черный, безэмоциональный, глядящий в никуда взгляд. Что у людей, что у домов, что у собак.

О жизни в «лнр» писать невыносимо скучно и невыносимо больно.<

Больно - вы понимаете, почему. Это земля, где я родилась и прожила 42 года, так называемая «малая родина», где помнишь каждую травинку. Теперь, глядя на фото, ты понимаешь, что помнишь лишь места, где когда-то были города, стояли дома, работали предприятия.

Конечно, разруха коснулась еще не всех городов «лнр», да, и «днр» тоже. В основном пострадали те, где расположены военные части «ихтамнетов» и местной «народной милиции», ну, и, естественно, те, что оказались на линии фронта.

И когда речь заходит о восстановлении Донбасса, ты, слушая бравады чиновников, реально видишь ложь и серые схемы кражи денег, так как знаешь, понимаешь, видишь Донбасс изнутри, смотришь на него его же уставшими, полными безысходности глазами.

Когда мы вывозили из Свердловска наших друзей и мою семью, муж не разрешил мне въехать в зону. Ну, понимаете, розыск, публичность, блогер, позиция и все такое. Там, в «лнр», этого не прощают. Когда он мне позвонил из Свердловска, я не узнала его голос. А вернулся из зоны он почти седой. Он долго молчал, уходя от расспросов. Упорно отговаривал меня от поездки. Мы вывезли дочку, нужно было еще решать вопрос с вывозом мамы и части животных, а потом не выдержал и заплакал.

- Тебе нельзя это видеть, - сказал он, - я сильнее тебя, но и меня зона сломала. Понимаешь, они убили все. Все, что мы любили. Там мертвые города. Мертвая земля и мертвые люди. Пустые улицы и пустые глаза у людей. Стаи бездомных животных смотрят в твою душу без надежды, без злобы, без чувств. Там, в зоне, у всех какой-то абсолютно отрешенный, черный, безэмоциональный, глядящий в никуда взгляд. Что у людей, что у домов, что у собак.

И все же, жизнь сложилась так, что мне пришлось въехать в Дебальцево и увидеть Горловку, ведь в «днр», я не в розыске, а, значит, мне было там почти безопасно.

То, что я увидела и пережила, просто осознав, чем стал Донбасс, нельзя описать. Из души рвался немой крик. Плакать нельзя, кричать нельзя, выражать эмоции нельзя, ведь ты можешь привлечь внимание к себе, нарваться на проверку документов. Ты молчишь. Давишься всей своей болью, забиваешь ею свое сердце, этот немой крик, который рвется из горла, рвет на части тебя, душу, голосовые связки.

Что там? Да пустота. Именно та, что описал мой муж. Вы когда-нибудь смотрели в глаза растерзанного дома? Я, да! Нет ничего страшнее этих черных глазниц. Иногда выбитые оконные проемы забиты фанерой, затянуты пленкой. Это, как пятачки на глазах покойника. Там, где я жила. Была такая похоронная традиция, класть покойнику пятачки на глаза. Вот и дома. Они такие. Серые, мертвенно серые.

И животные так рвут твою душу, пытаясь заглянуть в нее, ища ответы на вопросы, прося защиты и помощи.

Люди? Люди просто идут. Чем ближе к фронту, тем их меньше. Чем ближе к фронту, тем они злее.

Вид стариков, сухеньких, с прозрачной кожей и трясущимися руками, которые тянут на себе такие же тонкие ветки, видимо, чтобы протопить дом или заглядывают в глаза, не осилив словесную мольбу о помощи. Это слишком сильно, чтобы это пережить. Это слишком сильно, чтобы жить с этим. Это навсегда меняет тебя.

Смерть всегда меняет нас. Когда умираем мы, мы-то этого не видим. А когда умирают наши близкие… Мы просто стареем. Просто невидимая паутина потери, тлена, безысходности, все равно остается на наших волосах, тонкой седой нитью.

Подруга мне не поверила. Не может быть так страшно, - твердила она мне, когда я отговаривала ее въезжать в зону через КПП.

Езжай через Россию, - убеждала я ее, - тогда ты не увидишь то, что они сделали с нашей землей. Ты въедешь в Свердловск (сейчас он Должанск), через Гуково. Наш город война почти не тронула. Ну, конечно же, вид разбитых КПП, улиц, выходящих к украино-российской границе, тоже заставляет тебя вздрагивать, но все же город живет. Нет вот этих забитых окон. Людей больше, ведь здесь работают шахты, люди получают зарплату.

Она меня не послушала. И вдохнула войну на полную грудь. И так же беззвучно крича, сорвала себе голос. И так же рыдала мне в телефон, повторяя «они убили нашу землю».

- Цивилизация начинается где-то с Красного луча (Хрустальный). До этого нужно ехать, закрыв глаза и сердце. Это страшно видеть разбитые дома, ямы на асфальте, сгоревшую технику и пустые города. Это страшно - вспоминать их жизнь до войны. В Красном Луче появляются люди. Машины. Антрацит, Ровеньки, Свердловск - это уже другой мир. Фонари, витрины. Редкие, но витрины. Люди. Даже мамы с колясочками. Рынок. Маршрутки. Появляется ощущение нереальности, как будто ты только что совершил квантовый скачок из мира в войну и обратно.

Мы помним Донбасс до войны. Да, не все города были сказочными и развитыми, не до всех городов дошли современные веяния. Руководители Донбасса, которых мы называли феодалами или «комсомольцами», все эти годы, годы независимости, сделали все, чтобы Донбасс был вне Украины.

Это именно так. Но это видели лишь те, кто жил там, и жил не только своим личным пространством. Ну, такие люди-страны, люди-города, имеющие понятие о том, что мир не заканчивается на твоей улице.

Донбасс вырвали из культурного, языкового, исторического, правового, политического поля Украины. Люди, живущие там, совершенно не имели понятия, как живет Украина, чем она живет.

Совковая агитация через прессу была всегда. Посыл «там, где нас нет, еще хуже» - красная линия, через которую люди боялись переступать, чтобы не было еще хуже. Это долго описывать. Донбасс довоенный, это всего лишь подготовка его к войне.

А почему писать о жизни в «лнр» скучно? Так это еще проще. Череда повторяющихся событий, - кражи, торговля и употребление наркотиков, убийства, изнасилования, продажа гуманитарки, разворовывание бюджета, разбой, банды, оружие, контрабанда…

Вернулся с войны, принес домой гранаты, напился, поругался, убил или кинул гранату. Кому? Вариантов много. Сестре. Матери. Отцу. Куму. Соседу. Сослуживцу.

Поругались соседи? Для мести нанимают бывших или служащих «ополченцев». Дальше та же банальщина. Гранаты. ПЗРК. Автоматы. Тротил.

Поругалась родня, не поделили наследство? Ну, вы и так догадались. Вот, недавно в Антраците сын топором зарубил отца.

***1 февраля 2017 года в Лутугинскую больницу, без сознания, с огнестрельными ранениями ног и туловища, доставлен Бокатов Дмитрий житель пос. Георгиевка. В ходе распития спиртных напитков по месту жительства, на почве внезапно возникших неприязненных отношений, его товарищ достал автомат и начал стрелять по собутыльнику.

Злобным товарищем оказался Шинкаренко Аркадий, также житель пос. Георгиевка. С места преступления изъяли автомат АК-74 калибра 5,45 мм и 10 стреляных гильз. Оружие у стрелявшего осталось после «защиты дамбаса».

***В ходе сложившихся устойчивых неприязненных отношений, сосед из квартиры №33 - Константин Стародубцев, облил бензином соседскую дверь и поджог ее, когда из квартиры выскочил молодой человек, злоумышленник также облил его бензином и тоже поджёг. Пострадавший с ожогом 2-3 степени госпитализирован в ЦГБ г. Алчевска.

***В результате взрыва в начале февраля были повреждены прилавок и часть товара магазина «Шахтер» города Ирмино. В помещение была брошена граната. За совершение данного преступления задержан Нестеренко Евгений Сергеевич, 1984 г.р., житель г. Ирмино, ул. Колумба, 4/1. При задержании он был пьян и пояснил следователям, что ему показалось, будто бы в помещение магазина зашли солдаты в украинской форме.

***25 января 2017 года Лебедев Александр Васильевич, 1989 г.р., житель г. Луганска, позвонил в полицию и сообщил, что в подъезде дома №2 на ул. Свердлова, произошел взрыв. В результате взрыва, в больницу госпитализирована мать звонившего - Лебедева Нина Александровна, 1948 г.р., с телесными повреждениями в виде, минно-осколочных ранений.

Как выяснили следователи, преступник, в ходе конфликта сам подорвал свою мать гранатой и позвонил в полицию, однако впоследствии не выдержал пилюлей, и во всем признался. Граната осталась после прохождения службы в «народной милиции лнр». Так бандиты называют свою террористическую армию.

Это только небольшой дайджест. В сводках десятки подобных преступлений. Иногда кажется, что всё, хуже быть не может и это точка. Дно. Но... Тут со дна постучали.

«Армия лнр», чтобы вы знали, это сборище люмпената Донбасса.

Есть небольшая часть тех, кто пошел служить, потеряв работу, за паек. Да и то, их моральное разложение, всего лишь дело времени. Еще ни один «отслуживший» товарищ, не стал образцом добропорядочности и чести.

Наблюдается полнейшее разложение, деморализация и асоциальность военнослужащих «народной милиции лнр» (это бандиты так называют свою армию).

1 февраля 2017 года вечером, в комендантский час, под покровом ночи, на служебном "Урале" группа «военнослужащих» «народной милиции лнр» (название подразумевает слежение за законностью и порядком) неподалеку от станции Марусино срезали рельсы от ст. Марусино до Динамитного склада. В ходе проведения оперативных мероприятий были выявлены и задержаны:

- Иванов Юрий Владимирович, 28.02.1958 г.р., житель г. Луганска, кв. Гагарина, 25/29, военнослужащий ВЧ 08807, рота управления связи;

- Логачев Александр Васильевич, 02.08.1961 г.р., житель "ДНР", г. Торез, ул. Ленина, 281/9, военнослужащий ВЧ 08807, водитель.

- Климка Александр Александрович, 29.04.1985 г.р., житель "ДНР", г. Дебальцево, мкр. Восточный, 2/59, военнослужащий ВЧ 08807, мастер аккумуляторщик.

«Народные защитники» подготовили к хищению 250 метров пути (с помощью инструмента вытащили ж.д. костыли и подкладки), и с помощью газового резака порезали 120 метров пути и намеревались вывезти их на служебном автомобиле « Урал», чтобы сдать на металлолом.

Взять служебное военное авто без согласования с командирами они не могли.

Вот так «народные герои-защитники» зачищают Луганскую область от жизни и цивилизации.

Заметьте, справедливости ради, что мародерами оказались местные (имеется в виду Донбасс, как Донецкая и Луганская область) жители.

И вот если «ихтамнетов» еще можно было бы понять, то местных.

Вам же жить в созданной вами же «стране», что же вы делаете? Хотя…

Может, стоит увидеть в этом мероприятии другую сторону, ну, хотя бы рассмотреть, как вариант, «военнослужащие народной милиции лнр» поддержали блокаду «лнр» и начали разбирать рельсы, двигаясь на встречу Семенченко. Да, шучу я, шучу, конечно. Банальная кража. Банальное мародерство. После нас, хоть трава не расти. Укры вернут Донбасс, все отстроят, да?

И вот, еще, изюминка. «Народных защитников» задержали, поругали, да на фронт отпустили. Это, раз. А рельсы пропали. На место их не вернули, и в вещдоках их нет. Это два.

Ну, пожалуй, это все, что вам нужно знать о «армии лнр», жителях дамбаса и строителях банановых рыспублик.

И не путайте, пожалуйста, этот сброд с жителями Луганской и Донецкой областей. Ведь там есть и те, кто не стрелял.

Олена Степова